Текст ОГЭ К.Г. Паустовского на тему “Воображение” (В доме жило много старых вещей..)

(1)В доме жило много старых вещей. (2)Когда-то давно эти вещи были нужны обитателям дома, а сейчас они пылились и рассыхались на чердаке и в них копошились мыши.

(3)Изредка мы устраивали на чердаке раскопки и среди разбитых оконных рам и занавесей из мохнатой паутины находили то ящик от масляных красок, покрытый разноцветными окаменелыми каплями, то сломанный перламутровый веер, то медную кофейную мельницу времён Севастопольской обороны, то огромную тяжёлую книгу с гравюрами из древней истории, то, наконец, пачку переводных картинок.

(4)Как-то на чердаке мы нашли деревянную чёрную шкатулку. (5)На крышке её медными буквами была выложена английская надпись: «Эдинбург. (6)Шотландия.

(7)Делал мастер Гальвестон».

(8)Шкатулку принесли в комнату, осторожно вытерли с неё пыль и открыли крышку. (9)Внутри были медные валики с тонкими стальными шипами. (10)Около каждого валика сидела на бронзовом рычажке медная стрекоза, бабочка или жук.

(11)Это была музыкальная шкатулка. (12)Мы завели её, но она не играла.

(13)Напрасно мы нажимали на спинки жуков, мух и стрекоз — шкатулка была испорчена.

(14)3а вечерним чаем мы заговорили о таинственном мастере Гальвестоне.

(15)Все сошлись на том, что это был весёлый пожилой шотландец в клетчатом жилете и кожаном фартуке. (16)Во время работы, обтачивая в тисках медные валики, он, наверное, насвистывал песенку. (17)Как все хорошие мастера, он разговаривал с теми вещами, которые делал, и рассказывал им их будущую жизнь. (18)Но, конечно, он никак не мог догадаться, что эта чёрная шкатулка попадёт из-под бледного шотландского неба в пустынные леса за Окой, в деревню, где только одни петухи поют, как в Шотландии, а всё остальное совсем не похоже на эту далёкую северную страну.

(19)С тех пор мастер Гальвестон стал как бы одним из невидимых обитателей старого деревенского дома. (20)Порой нам даже казалось, что мы слышим его хриплый кашель, когда он невзначай поперхнётся дымом из трубки. (21)А когда мы что-нибудь сколачивали — стол в беседке или новую скворечню “ и спорили, как держать фуганок или пригнать одну к другой две доски, то часто ссылались на мастера Гальвестона, будто он стоял рядом и, прищурив серый глаз, насмешливо смотрел на нашу возню. (22)И все мы напевали последнюю любимую песенку Гальвестона: Прощай, земля, корабль уходит в море!

(23)Прощай навек, мой тёплый отчий дом… (24)Шкатулку поставили на стол, рядом с цветком герани, и в конце концов забыли о ней.

(25) Но как-то осенью, поздней ночью, в старом и гулком доме раздался стеклянный переливающийся звон, будто кто-то ударял маленькими молоточками по колокольчикам, и из этого чудесного звона возникла и полилась мелодия: «В милые горы ты возвратишься…»

(26) Это неожиданно проснулась после многолетнего сна и заиграла шкатулка.

(27)В первую минуту мы испугались, и даже Фунтик вскочил и слушал, осторожно подымая то одно, то другое ухо. (28)Очевидно, в шкатулке соскочила какая-нибудь пружина. (29)Шкатулка играла долго, то останавливаясь, то снова наполняя дом таинственным звоном, и даже ходики притихли от изумления. (30)Шкатулка проиграла все свои песни, замолчала, и как мы ни бились, но заставить её снова играть мы не смогли.

(31) Сейчас, поздней осенью, когда я живу в Москве, шкатулка стоит там одна в пустых нетопленых комнатах, и, может быть, в непроглядные и тихие ночи она снова просыпается и играет, но её уже некому слушать, кроме пугливых мышей.

(32) Но если после этого маленького рассказа вам приснится ночная весёлая игра музыкального ящика, звон дождевых капель, падающих в медный таз, ворчанье Фунтика, недовольного ходиками, и кашель добряка Гальвестона, то я буду думать, что рассказал вам всё это не напрасно.

(По К. Г. Паустовскому)