Текст ОГЭ Распутина В.Г. о жестокости (Теперь я начал играть..)

   (1)Теперь я начал играть на пустыре с мальчишками. (2)Игра шла на деньги.

(3)Я не позволял себе чересчур увлекаться игрой, мне нужен был только рубль.

(4)Получив его, я убегал, покупал на базаре баночку молока, обедал и садился за уроки. (5)Досыта всё равно я не наедался, но уже одна мысль, что я пью молоко, прибавляла мне силы и смиряла голод.

   (6)Поначалу Вадик спокойно относился к моим выигрышам.(7)Он и сам не оставался внакладе, а из его карманов вряд ли мне что-нибудь перепадало. (8)Иногда он даже похваливал меня: вот, мол, как надо бросать, учитесь, мазилы.

   (9)Однако вскоре Вадик заметил, что я слишком быстро выхожу из игры, и однажды остановил меня:

(10)Ты что это — загрёб кассу и удирать? (11)Ишь, шустрый какой! (12)Играй. (13)Больше Вадик не давал мне шайбу раньше себя и подпускал к камню только последним. (14)Он хорошо бросал, но я бросал лучше, и, если уж мне доставалась возможность бросать, шайба, как намагниченная, летела точно на деньги.

 (15) Я только что опять угодил в деньги и шёл собирать их, когда заметил, что Вадик наступил ногой на одну из рассыпавшихся по сторонам монет.(16) Все остальные лежали вверх решками. (17)В таких случаях при броске обычно кричат: «В склад!»

  (18) Не в склад! — объявил Вадик.

  (19) Я подошёл к нему и попытался сдвинуть его ногу с монеты, но он оттолкнул меня, быстро схватил с земли и показал мне решку. (20)Я успел заметить, что монета была на орле, — иначе он не стал бы её закрывать.

   (21)Ты перевернул её, — сказал я. — (22)Она была на орле, я видел.

  (23) Он сунул мне под нос кулак.

  (24) Мне пришлось смириться. (25)Настаивать на своём было бессмысленно, если начнётся драка, никто, ни одна душа за меня не заступится.  (26)Злые, прищуренные глаза Вадика смотрели на меня в упор. (27)Я нагнулся, тихонько ударил по ближней монете, перевернул её и подвинул вторую.(28) Снова наставил шайбу для удара, но опустить уже не успел кто-то вдруг сильно поддал мне сзади коленом, и я неловко, склонённой вниз головой, ткнулся в землю.

(29)Вокруг засмеялись.

   (30)За мной, ожидающе улыбаясь, стоял Птаха. (31) Я опешил.

 (32) Чего-о ты?!

 (33) Давай сюда! — Вадик протянул руку за шайбой, но я не отдал её.

(34)Обида перехлестнула во мне страх, ничего на свете я больше не боялся.

(35)За что они так со мной? (36)Что я им сделал?

   (37)Ты перевернул ту манетку! — крикнул я ему. — (38)Я видел, что перевернул. (39)Видел.

  (40) Ну-ка, повтори, — надвигаясь на меня, вопросил он.

  (41)Ты перевернул её, — уже тише сказал я, хорошо зная, что за этим последует.

  (42) Первым, опять сзади, меня ударил Птаха.(43) Я полетел на Вадика, он быстро и ловко, не примериваясь, поддел меня головой в лицо, и я упал, из носу у меня брызнула кровь. (44)Едва я вскочил, на меня снова набросился Птаха.

(45)Можно было ещё вырваться и убежать, но я почему-то не подумал об этом.

(46)Я вертелся меж Вадиком и Птахой, почти не защищаясь, зажимая ладонью нос, из которого хлестала кровь, и в отчаянии, добавляя им ярости, упрямо выкрикивая одно и то же:

   (47)Перевернул! (48)Перевернул! (49)Перевернул!

   (50)Иди отсюда! — скомандовал Вадик.

   (51)Я поднялся и, всхлипывая, поплёлся в гору.

  (52) Минут пять я стоял и, всхлипывая, смотрел на полянку, где снова началась игра, затем спустился по другой стороне холма к ложбинке, затянутой вокруг чёрной крапивой, упал на жёсткую сухую траву и, не сдерживаясь больше, горько, навзрыд заплакал.

 (53) Не было в тот день и не могло быть во всём белом свете человека несчастнее меня.

(По В.Г. Распутину*)

   Распутин Валентин Григорьевич (1937—2015) — русский советский писатель и публицист, общественный деятель, лауреат литературных премий, яркий представитель «деревенской» прозы.